В мрачном подвале городского морга царила привычная тишина, нарушаемая лишь гудением холодильных установок и едва слышным шорохом резиновых перчаток о металлическую поверхность стола. Доктор Екатерина Волкова, тридцатитрёхлетняя судебно-медицинский эксперт с десятилетним стажем, склонилась над очередным телом, доставленным накануне вечером. Её тёмные волосы были аккуратно убраны под медицинскую шапочку, а серые глаза за защитными очками изучали каждую деталь с профессиональной отстранённостью, выработанной годами работы со смертью.

Жертва — молодая женщина лет двадцати пяти, с каштановыми волосами и изящными чертами лица, которые даже смерть не смогла полностью исказить. Катя медленно осматривала тело, фиксируя каждую рану, каждый след насилия в своём диктофоне. Но что-то в этом деле показалось ей до боли знакомым. Характер ранений, их расположение, почти хирургическая точность нанесения — всё это будто пробуждало в её памяти что-то давно забытое и тщательно вытесненное.

Когда она дошла до исследования левого плеча жертвы, её рука замерла. Там, едва заметный среди других повреждений, был крошечный надрез в форме полумесяца — не случайная рана, а преднамеренная метка. Катина кожа покрылась мурашками, а в горле встал ком. Этот знак она видела только дважды в своей жизни: первый раз в детстве, когда нашла фотографии в отцовском кабинете, и второй — в своих кошмарах, которые преследовали её долгие годы.

Её отец, Михаил Волков, исчез из её жизни, когда ей было всего двенадцать лет. Мать говорила, что он уехал по работе и больше не вернётся, но даже тогда Катя чувствовала, что история гораздо сложнее. Отец работал хирургом в городской больнице, был образованным, интеллигентным человеком, который читал ей на ночь сказки и учил разбираться в анатомии человека по медицинским атласам. Но иногда в его взгляде проскальзывало что-то холодное, отстранённое, что заставляло её инстинктивно съёживаться.

Теперь, спустя двадцать один год, стоя над этим изуродованным телом, Катя начинала понимать истинную причину его исчезновения. Полумесяц на плече жертвы был не просто меткой — это была подпись, способ заявить о себе, не раскрывая при этом своей личности. Её руки дрожали, когда она продолжала осмотр, обнаруживая всё больше деталей, которые складывались в ужасающую картину.

Способ связывания рук жертвы — морской узел, который отец когда-то показывал ей на рыбалке. Точность надрезов, свидетельствующая о глубоких познаниях в анатомии. Даже способ укладки тела говорил о том, что убийца относился к своим жертвам не как к объектам ненависти, а как к произведениям искусства, которые нужно правильно представить миру.

Катя отошла от стола и оперлась о стену, чувствуя, как комната начинает кружиться вокруг неё. Все эти годы она посвятила борьбе с преступностью, помогая полиции раскрывать убийства, искать справедливости для жертв и их семей. А теперь оказывалось, что её собственная кровь, её ДНК связывали её с одним из самых жестоких серийных убийц в истории города — человеком, которого полиция безуспешно искала более двух десятилетий.

В файлах полиции этого маньяка называли "Хирургом" — за исключительную точность и методичность его преступлений. За последние двадцать лет на его счету было по меньшей мере пятнадцать подтверждённых убийств, и все они носили одну и ту же подпись — полумесяц на левом плече жертвы. Убийца словно играл с полицией, оставляя достаточно улик, чтобы его преступления можно было связать между собой, но никогда не давая достаточно информации для его поимки.

Теперь Катя понимала, почему поиски заходили в тупик. Михаил Волков обладал не только медицинскими познаниями, позволявшими ему скрывать улики, но и пониманием работы правоохранительных органов. Он знал, как думают следователи, какие ошибки они могут совершить, и мастерски использовал эти знания против них.

Перед Катей встал мучительный выбор. С одной стороны, её профессиональный долг требовал немедленно сообщить о своих подозрениях детективу Сергею Макарову, который вёл дело "Хирурга" последние пять лет. С другой стороны, это означало бы разрушить не только свою жизнь, но и память о человеке, которого she когда-то любила как отца.

Но глядя на мёртвое лицо молодой женщины на столе, Катя понимала, что у неё нет права молчать. Эта девушка была чьей-то дочерью, возможно, сестрой, возможно, матерью. Её семья заслуживала знать правду, а её убийца — понести наказание, каким бы болезненным это ни было для Кати.

Дрожащими пальцами она достала телефон и набрала номер детектива Макарова. Когда он ответил, её голос звучал хрипло и неуверенно: "Сергей, это Катя. Мне нужно с вами встретиться. Срочно. Это касается дела Хирурга. Я думаю... я думаю, я знаю, кто он."